Главная страница | Власть | Федеральная...
"В Ленинградской области установили бюст президента России Владимира Путина. Путин представлен в образе римского императора: в тоге, с гербом на медали и лавровым венком.
«В этом образе — символ нашей российской демократии», — заявил атаман городского казачьего общества Санкт-Петербурга «Ирбис» Андрей Поляков. Позже он рассчитывает увеличить бюст в два раза и отлить его в бронзе.
Бюст Путина казаки установили в частных владениях Полякова и его казачьего объединения в коттеджном поселке неподалеку от деревни Агалатово (около 20 км от Петербурга).
Казаки решили установить памятник президенту в связи с присоединением к России Крыма. Они рассматривали варианты изображения главы государства в военной форме с пилоткой на голове или в шапке Мономаха".
– Я теперь, Проша, себя натурально великой личностью ощущаю! Цельным градостроителем. Как великий наш Петр Лексеич...ну, который Романов был... Он жеж как окно в эту Европу проклятую прорубил, так сразу, чтоб из дыры нечистотами всякими не смердело, город построил да шведу грозить начал.... Так и сказал: "Отсюда вот грозить я буду!.." Ох, как грозил! До сегодня помнят.
Дык и я такой же неудержимый. Была свалка заброшенная, а я вот, значится, город решил заместо нее построить. У нас нынче больше города в свалки превращаются, а тут – наоборот: посреди дерьма, и такая красатишша вырастет! Сначала думал все проще: дачку поставлю, срублю баньку... Чтоб с мужиками досуг проводить. А потом смекнул: что ж это я об личном думать буду? И стал об государстве думать. Вот и надумал... Аллейку вона тополиную посадили, фонтанчики решил соорудить с бабами скульптурными, – раздетыми, ясно дело, – еще пару хрустальных медведей заказал, чтобы композицию украсить оригинальней... Вобчем, планов – тьма!
– И дворцы будут? – жмурясь от удовольствия, восхищенно спросил Прохор, атаманов адъютант.
– А то! Чем мы хуже самого Петербурга?! Поставим дворцов, – для всех хватит! Во дворцах жить будем, а? Оно-то конечно – расходы немалые, одному тут не осилить, но государство для чего? Я об нем думаю, а оно, выходит, обо мне думать должно, верно? Я уж и Михалкову написал, чтоб подсобил, чем сможет. А за это мы его "Перекусочную" в самом центре поставим в парке! Чтоб каждый мог опрокинуть заветных граммчиков да закусить в удовольствие. "Утомленных солнцем" крутить будем… И это… Чего он там еще снял?
– «Утомленные солнцем-2»!
– Ну, да… Уж доход мы-то ему обеспечим! Эти самые...эскурции принимать станем, туристов разных понаедет... А нам оно в самый раз – и прибыль, и популярность! Самую большую площадь построить задумал. Такую, чтоб было где и "Арматам", и "Искандерам" разгуляться! Во замысел! Как выедет это полчище на площадь, как загудит во все выхлопные! А? В самом дальнем закоулке Россиюшки слыхать будет!! Что там тебе Красная площадь!
– Ишь ты!– хмыкнул Прохор, пытаясь постигнуть "громадье" планов атамана, но осилить задуманный размах было трудновато. Площади и дворцы лепились в какой-то гигантский ком и не умещались в скудном воображении.
– Предлагаю опрокинуть по стопочке за здоровьице разлюбезного нашего Владимыча, да придаст Господь ему сил и терпения противостоять всей этой мировой контре, что на колени опустить нас вздумала! Не дождутся, гады проклятые, коленопреклоненной Руси! До последнего на своем стоять будем, до последнего воина!
По стопочке за здоровие лихо опрокинули.
– Заждались хлопцы уже, пора начинать, – сказал атаман и неспешно зашагал к топчущимся в сторонке соратникам. За ним семенил короткими ножками очарованный замыслами Прохор. – Значит, так: как кивну тебе, дернешь вон за ту кисею с монумента. Да поаккуратней, гляди!
Возле накрытых столов атаманово воинство весело балагурило и звенело наполненными стаканами. Заметив, что атаман вышел в центр импровизированной площади, сразу же потянулись навстречу.
Атаман снял папаху, потоптался малость, всматриваясь в напряженные лица, прокашлялся и взволнованно изрек:
– Дорогие братки, сотоварищи, побратимцы мои родные! С доброй вестью сегодня хочу к вам я обратиться: на нашей распрекрасной земле, на нашей многострадальной родине теперь одним городом станет больше! Здесь, на этом пустыре, вырастет вскоре город-красавец, наша гордость и надежда! Назло врагам злобным взойдет еще одна звезда на героическом небосклоне! И вот что надумал я, братки... Мы назовем сей славный город именем нашего дорогого Владим Владимыча – Путинбургом! Есть в России Петербург, теперь быть и Путинбургу!
– Ур-р-ра! – гаркнули соратники дружно и кинулись обнимать друг дружку от восхищения. – Вот это да! Это славно задумал атаман! С размахом!
– Сегодня на честь этого радостного события открываем мы памятник нашему президенту, да пошлет бог ему долгого здоровьица! Проша, давай!
Прохор ухмыльнулся и торжественно сдернул белое покрывало. Взору стоящих открылся божественный лик в римской тоге и с лавровым венком на лысеющей макушке. Лик был строг и воинственен, взирая на сборище свысока.
Казачки замерли: напряженно всматриваясь, восхищенно тихонько матерились.
– Красота, твою в дышло!
– Ампиратор!
– Чисто Наполиён!
– Ага. Только на Яшку малость похож...
– Какого Яшку?
– Якова Соломоновича, Шлейбмана. Сапожник у нас был, сапоги мне сшил лет пятнадцать тому... Хар-рошие сапоги! Сносу нет...
– Ты это... Ты думай, что говоришь, балда! За такое знаешь, что можно отхватить?
– А чо?
– Чо-чо! Это ж император, а ты тут какого-то Шлейбмана приплел... сапожника...
– Дак хорошие сапоги-то!
– Вот я и говорю – балда!
– Гы...
Удовлетворенный произведенным эффектом, атаман хитро жмурился, отчего напоминал сытого кота на печке.
– Поначалу думал я, чтоб изваять нашего любимца в воинской форме, в каске и с винтовкой в руках, так как он есть для нас символ борьбы с фашистской нечистью; потом надумал, что предводителю негоже в солдатах ходить, а неплохо бы его под самодержцев российских сделать, – в мономаховой шапке, с державою... А чего ж? Неровен час, будет самодержцем! Коронуем!.. Но добрые люди подсоветовали, что в рымском одеянии как-то посимпатичнее будет, верно? Цельный Цезарь получился! Они ж, рымляны, царев своих богоподобными величали и почитали неимоверно. Так вот и создали мы образ...наш, народный... Чтоб каждому понятно было, кто есть кто!..
Казачки весело гикали, разводили руками восторженно.
– Это пока что пробный вариант, скизный, так сказать, опосля из бронзы отольем аль из чугуна, – повнушительнее, помасштабнее, чтоб из центра площади издали видать было! – пояснил атаман.
– А может, на коня его насадить? Как Петра?
– Можно и на коня... Только в нонишнее время конь железный посолиднее. Вот на "Армате" нашей он бы что надо смотрелся!
– Ага!..
– Точно!
– О, гляди! Чтой-то нос у него накренился!
– Никак отваливается?..
– Ё-моё!
Атаман мигом подскочил к постаменту и всмотрелся в начавший деформироваться лик богоподобного.
– Тут и ухо просело... Архип! Ты из какого дерьма изготовление заказывал? Он же на солнце плавиться начал!..
– Та бес его знает... Я в них не шибко разбираюсь… Обещались, что крепко будет, а оно вона как... – растерялся Архип-казначей.
– Надо этому кустарнику голову открутить! Денег как за платину слупил, а толку никакого, паразит... Перед людьми вот токо опозорил... Идемте-ка, братки, лучше выпьем за город наш славный, за цезаря нашего и за здравие его долгое! А памятник мы завсегда заменить сможем. И не один ишо поставим ради такого дела...
– За здоровьице непременно нужно выпить! А то как же!
Доблестное воинство охотно потянулось к застолью, искоса поглядывая на деформирующийся лик императора.
– Все-таки на Яшку похож... Тот когда в позапрошлом годе ухом за гвоздь в подвале по пьяни зацепился, тоже так выглядел печально!
– Вот я и говорю, что ты балда! И Яшка твой балда!
– Да ладно… Нету больше Яшки… Смигрировал.
© Гай Ворон