<<< Главная страница | Размышлизмы-2 >>>
Непредвзятый взгляд на деяния двух вождей
Может, это простое совпадение, но в России каждые тридцать два года изменяется отношение к двум центральным фигурам первой половины XX века — Ленину и Сталину. С 1924 по 1956 год в стране торжествовало «дело Ленина—Сталина», два вождя — основоположник и его лучший ученик и продолжатель — считались равновеликими, равногениальными созидателями светлого будущего для всего человечества.
Затем, с 1956 по 1988-й, официальная пропаганда и общественное мнение в особенности противопоставляли их друг другу: гений Ленин и кровавый деспот Сталин. «Назад к Ленину» звали не только казенные идеологи, но и многие властители дум. После этого происходит очередной поворот: оба вождя объявлены воплощением мирового зла, Сталин вновь становится «верным ленинцем», поскольку и учитель отнесен к категории тиранов и палачей. История завершила очередной виток и вернулась к своему началу, но уже с обратным знаком. Скорее всего, спираль сия не последняя при нашей традиции регулярного переписывания прошлого. Главная причина этого — сугубо идеологизированный взгляд на нашу недавнюю историю. Попробуем взглянуть на фигуры Ленина и Сталина без идеологических пристрастий.
Наиболее простой подход— это сравнение итогов правления или политической деятельности каждого.
Карьера Ленина как крупного политического лидера началась в апреле 1917 года, когда он вернулся в Россию. Закончилась — в ноябре 1922 года. Тяжелая болезнь устранила его как действующее лицо с политической арены. Чем ознаменовался этот период истории нашей страны? Российское государство уменьшилось и по размеру своей территории, и по численности населения: от него отделились Польша, Финляндия, Литва, Латвия, Эстония; присоединены к соседним государствам: Западная Украина, Западная Белоруссия, Молдавия, часть Армении. Российская империя, получившая к этому времени иное наименование, потеряла около 1 млн. км2, на которых проживало не менее 40 млн. человек. Но куда хуже было то, что страна лежала в руинах.
Промышленность, культура, наука, финансы— все разрушено. За 1917—1922 годы Россия потеряла более 10 млн. человек, несколько миллионов наиболее высококвалифицированных специалистов эмигрировало. Старая социальная система с ее институтами разрушена до основания, новая не существовала даже в проекте. Встал вопрос о радикальном изменении и возврате к прошлому. Свидетельство этому — знаменитый нэп.
Теперь обратимся к 1953 году, последнему году жизни Сталина.
Также погибли на войне, в тюрьмах и лагерях десятки миллионов. Это сближает двух вождей. Но страна уже принципиально иная, как и ее место в мире. Только что СССР вышел победителем из второй мировой войны и стал сверхдержавой. Российская империя не просто восстановлена, а значительно увеличилась благодаря появлению государств-сателлитов и союзников. Треть населения мира следует указаниям из Москвы, а еще сотни миллионов с симпатией наблюдают за уникальным экспериментом на одной шестой части суши (правда, другие сотни миллионов со страхом следят, как крепнет тоталитарная система). СССР располагает мощнейшим военно-промышленным комплексом и научно-техническим потенциалом. Система кажется вечной.
Закономерен вопрос: какой смысл в подобном противопоставлении? Ведь Ильич снес все «до основания», указал траекторию движения, дал программу и даже «чертежи», по которым надо было строить Систему. А Сталин, как верный ученик и достойный преемник, просто реализовал замысел. Так, во всяком случае, утверждают и сторонники, и противники обоих. Чтобы ответить на этот вопрос, займемся тем, что в принципе можно назвать культурологическим анализом.
Система, безусловно, была построена во многом иначе, чем дореволюционная Россия и окружающий ее мир. Процесс ее строительства представлял поиск и формирование новых социальных институтов и институций. Отвлечемся от того, какова их моральная или гуманитарная сторона. Представим, что мы анализируем какую-то древнюю или внеземную цивилизацию со своим специфическим внутренним устройством, своей логикой и внутренними закономерностями. И именно с таких позиций попробуем определить роль Ленина и Сталина в ее развитии и становлении. При таком подходе выделяются три аспекта, три традиционных среза: культура, политика, экономика.
Вначале было слово, а потому прежде всего краткий анализ идейной основы СССР— марксизма-ленинизма, то есть идеологического стержня системы, ее культуры. Надеюсь, что те, кому за тридцать, еще помнят, по каким учебникам и «первоисточникам» они осваивали марксизм-ленинизм, его «три составные части». Однако их было немного больше: история КПСС, истмат и диамат, политэкономия капитализма, политэкономия социализма и научный коммунизм.
Первый предмет — историю КПСС — создал непосредственно Сталин. Его «История ВКП(б)», несмотря на коррективы, вносившиеся при последующих генсеках, была главным идеологическим сочинением в течение полувека. С нее начинался марксизм-ленинизм как официальное учение. Слово «история» здесь несколько дезориентирует, хотя, конечно, история присутствовала.
Однако главное назначение этой учебной дисциплины было другим: определять основные положения доктрины применительно к ситуации, а исторический подход был лишь средством для доходчивого изложения первооснов. Естественно, в курсе были и работы Ленина, поскольку где-где, а в партийной истории он разбирался превосходно, поскольку сам и творил ее. Но, скорее всего, Ильичу и в голову не приходило, что из истории партии можно сделать еще одну, а наделе самую главную, «составную часть» коммунистической идеологии. Безусловно, Сталин нашел весьма удачный ход идеологической работы: вместо истории страны люди штудировали историю партии.
Несколько больший вклад внес Ленин в формирование философии марксизма-ленинизма: его работа «Материализм и эмпириокритицизм» занимала важное место в диамате. И все же, как известно, сам себя он философом не считал и систематического изложения философии марксизма не написал. Кстати, Маркс тоже свою диалектику в виде особого сочинения не представил — здесь ведущим классиком выступал Ф. Энгельс. Не лучше обстояло дело с истматом, где немецкие революционеры научных трактатов тоже не оставили. В результате львиная доля работы досталась Сталину и его партийным философам. Именно они построили коммунистическую
философию как относительно целостную систему, провели систематизацию и катехизацию предмета. Работа была непростая: из множества цитат надо было выбрать подходящие, увязать их друг с другом. Сталин туманной и изощренной марксовой диалектике, ленинским наброскам и конспектам придал лаконичность и простоту, сделал доктрину пригодной для массового распространения и пропагандирования.
Похожая картина была в политэкономии. «Капитал» Маркса и «Империализм, как высшая стадия капитализма» Ленина стали основой этой «составной части». Однако и здесь Сталин со своими помощниками поработал немало. Существенным методологическим вкладом было построение политэкономии, впрочем как и философии, в виде системы, где основу составляли категории и законы.
Благодаря этому дисциплина стала более простой и доступной, сохраняя при этом определенное сходство с естественными науками. Особенно значительный вклад внес Сталин в разработку политэкономии социализма, где под его непосредственным руководством была создана еще одна «составная часть» коммунистической идеологии. Был изобретен «основной экономический закон социализма» — наиболее полное удовлетворение потребностей ... Да, у Маркса были похожие слова, но ему не приходило в голову назвать это «основным», да еще «экономическим» законом. Сталин же из набора цитат сделал целое направление марксистско-ленинской доктрины.
Подводя итог, можно сказать, что марксизм-ленинизм является делом рук, точнее — головы, Сталина. Не Ленин, а именно его последователь является настоящим основателем этого учения. Более того, при Сталине и благодаря ему миф о Ленине-теоретике пережил Ильича на десятки лет. Если же говорить о системе пропаганды, доведении марксизма-ленинизма до широких масс, создании культов Ленина и Сталина, то роли их несопоставимы.
По сути, Ленин так до конца и не понял, что в такой социальной системе, которую он хотел создать, без культа вождей не обойтись. Апелляция к «священному» тексту, к безусловному авторитету была необходимой для существования самой доктрины, впрочем, как и любой другой религии или псевдорелигии, каковой являлся коммунизм. Сталин с первой своей заметной речи — на похоронах Ильича — последовательно строил идеологию как систему, в основе которой лежит вера в авторитет. Еще более значительная трансформация с учением была им проделана позже: из марксизма как теории революции Сталин создал государственную, державную идеологию, сочетавшую коммунизм с традиционной для России претензией на Третий Рим.
Интернациональный по смыслу марксизм этот вождь превратил в национальную идеологию, национальную идею. Столь радикальное изменение — еще одно доказательство того, что именно Сталин, а не Ленин был в действительности творцом марксистско-ленинского учения.
Жизнеспособность марксизма-ленинизма во многом была обусловлена возникновением и постоянным развитием и совершенствованием соответствующей идеологической машины, системы массовой пропаганды и агитации. Для этого было необходимо не только тиражировать положения учения, но и полностью исключить воздействие всех других идеологий и религий. Можно признать, что Ленин, закрывший все газеты и журналы оппозиции, выславший из страны наиболее видных представителей интеллигенции, которые как-то были связаны с другими, небольшевистскими идеологиями, заложил основу идеологического монополизма КПСС.
Однако достаточно обратиться к литературе, издаваемой в начале 20-х годов, чтобы убедиться, насколько слабым был «заслон» проникновению иных мировоззрений и идей. И только в сталинское время цензура в своей работе достигла тотального совершенства, полностью перекрыв всякую чужеродную Системе информацию и идеи. Кстати, само собрание сочинений Ленина, изданное хотя и с купюрами, было одним из источников крамольных сведений о прошлом, поскольку содержало немало такого, что полностью противоречило державной идеологии.
Совершенно логично было предположение А. И. Солженицына, которое он высказал в письме в конце войны: ленинские тома, мол, будут изъяты. Всякий любознательный человек, внимательно проштудировавший многопудье сочинений Ильича, мог впасть в крамолу. В этом отношении показательна книга В. Солоухина, который уже в перестроечные годы прочитал только один 36-й том и написал на этой основе сугубо антикоммунистическое сочинение.
Прогноз Солженицына не оправдался. В целом, созданная система партийно-политического просвещения, охватившая все слои населения, от дошкольников до пенсионеров, справлялась с проблемой избыточности ленинских сочинений путем тщательного подбора цитат, тиражирования подходящих высказываний и замалчивания неподходящих. Можно утверждать, что эта идеологическая система оказалась достаточно эффективной и выполняла свои функции практически до конца 80-х годов. Перестроечный «возврат к Ленину» — достаточное доказательство этого. Сталин был уже давно мертв, а идеология, созданная им, жила еще тридцать с лишним лет.
СССР как государство, безусловно, был построен на иных принципах, чем весь остальной мир. Здесь была своя система власти, которую впоследствии стали называть административно-командной, свои государственные институты, свое право, специфическое национально-государственное устройство, особые способы формирования правящей элиты и многое другое.
«Ядром» государства была партия, у истоков которой был Ленин, приведший ее к власти. Ему принадлежат основные принципы ее деятельности и организации — так, во всяком случае, утверждалось в течение десятилетий. Жесткая централизация, дисциплина— это отличало ее от других партий в Европе в начале века. И здесь действительно трудно ставить под сомнение то, что Ленин внес весьма значительный вклад в построение весьма специфической политической организации, дал обоснование принципам ее работы. Но если приглядеться внимательнее, сравнить партию на разных этапах ее существования, то нетрудно прийти к выводу, что все не так просто.
Ленину нужна была «партия революционеров» для того, чтобы осуществить революцию. И он создал именно такую организацию. После взятия власти, по определению, «партия революционеров» уже не нужна, она должна становиться правящей партией, у которой принципиально иные цели и задачи. Не знаменитый первый параграф устава, не пресловутый «демократический централизм» и даже не запрет на фракционную деятельность определяли суть и характер партии.
Ее главным организационным принципом, способом влияния и управления стала «номенклатура», то есть тотальный контроль за кадровыми перемещениями во всех отраслях и сферах жизни, на всех уровнях социальной иерархии. Ленин уповал на централизм, для реализации которого использовались комиссары — люди, наделявшиеся особыми правами и действовавшие во многом исходя из собственных представлений о поставленной задаче.
Сталин же превратил партию не только в единый всесоюзный «аппарат управления», но и в особое сословие, своего рода «служилое дворянство», которое одновременно было и «церковью», контролирующей все стороны жизни, в том числе и личной. Такой концепции партии у Ленина нет. Впрочем, в явном виде она не была сформулирована и при Сталине, но зато действовала весь период существования СССР. Все страны, которые по примеру или под давлением копировали советский опыт коммунистического строительства, шли подобным путем, создавая на начальном этапе «партию-государство», «партию-церковь», как реальное ядро своей системы.
В СССР, точнее — в РСФСР сразу же была объявлена «диктатура пролетариата». У Маркса «диктатура пролетариата» упоминается всего лишь несколько раз и не в самых значительных сочинениях. Здесь, безусловно, особая роль принадлежит Ленину, который сделал эту идею краеугольной в борьбе с противниками. Этот акцент естественным образом вел и к «обоснованию» террора как средства нового социального порядка. Зачастую утверждают, что никакой «диктатуры пролетариата» не было, а была неограниченная власть партии и ее вождей.
Конечно, пролетариат сам не правил страной, и в этом отношении термин несколько не соответствовал практике. Но «классовый подход», предпочтение выходцам из рабочих и беднейших крестьян был реальным принципом формирования номенклатуры в сталинские и послесталинские годы. Не зря все генсеки после 1953 года были из этих социальных слоев. И реализовал классовый подход именно Сталин, проведший тотальную чистку партии и в конечном итоге уничтоживший всю «ленинскую гвардию», как не соответствующую именно этому принципу.
После партии второй важнейшей составляющей частью Системы был репрессивный аппарат. Ленин сделал немало, чтобы превратить террор в открытый и легальный принцип построения нового социального строя. При нем возникла ЧК, комбеды, практиковались аресты заложников и массовые аресты противников большевиков. Он же первым заговорил о концлагерях и других способах подавления сопротивления своих противников. Стоит ли, однако, особо доказывать, что именно при Сталине, когда миллионы подвергались репрессиям по разнарядкам, когда целые народы в одночасье выселялись и переселялись, репрессивная система превратилась действительно в тотальную, контролирующую абсолютно все машину. Большевистским импровизациям Сталин придал систематичность и организованность — все следили за всеми, и наказание за нелояльность было неотвратимым. Здесь ученик превзошел учителя по всем статьям.
Теперь вспомним о системе «разделения властей», которая существовала в СССР. Власть распределялась между партийными органами, административно-хозяйственными, советскими и формально общественными структурами. Высшим должностным лицом был руководитель партии. Уже в этом видно различие между ленинским и последующими этапами в истории СССР. Ленин даже не был генеральным секретарем, такая должность возникла только на закате его карьеры, и первым генсеком стал Сталин. При Ильиче не было разделения функций между Совнаркомом, ЦК и Политбюро. На местах процесс формирования новых структур шел спонтанно: коммуны, совнархозы... Ильич уповал на террор, на «сознательных рабочих», наРабкрин.
Бесполезно сейчас задним числом искать в его трудах контуры той системы, которая сложилась позже и обеспечивала жизнедеятельность строя — Ленин и его соратники наощупь конструировали систему. При Сталине она превратилась в сложный организм с весьма непростым разделением функций и полномочий, сохраняя при этом единство целостной государственно-бюрократической машины. Например, если на одних уровнях (союзном и республиканском) доминирование партийных органов вкупе с репрессивными было безусловным, то на других (отраслевом и на предприятиях) преобладал хозяйственный аппарат.
Ленин говорил о Советской власти, но вряд ли стоит доказывать, что собственно Советы играли не первую роль в системе. Фактически третье место после партии и репрессивных органов занимали Государственные комитеты, министерства (наркоматы) с их подразделениями. Госплан, Госснаб... Множество отраслевых органов управления сформировалось только при Сталине. Плановая система, которая составляла технологическую основу управления государством, — полностью детище сталинской эпохи. Ссылки на ГОЭЛРО и тому подобное только дезориентируют. Нет, не Ленин, а Сталин соорудил здание административно-командной системы.
Какую бы отрасль государственного строительства СССР мы ни взяли, везде на место стихии, дилетантству 20-х годов в сталинские времена приходил особый профессионализм. Методы и структуры, оказывавшиеся дееспособными, утверждались, все прочее — отбрасывалось. Так обстояло, например, с институтом комиссаров в армии, где управление было организовано в конечном счете на сугубо профессионально-иерархической основе, даже с использованием традиционной внешней атрибутики. К слову сказать, Советскую Армию тоже создал Сталин, а не Ленин, который после гражданской войны фактически отказался от регулярной армии. А будущий генералиссимус был организатором всех важнейших родов войск и лично руководил разработкой чуть ли не всех видов вооружения.
Особую актуальность в последние годы приобрело различие в ленинских и сталинских подходах к организации Союза. Как известно, именно Ленин настаивал на формировании нового государства как Союза, то есть федерации пусть и формально, но независимых государств. Ему принадлежит авторство идеи СССР и отказа от губернского принципа построения России. История показала, что Сталин тоньше оценивал ситуацию и глубже понимал, а может быть, чувствовал, механику власти.
Как известно, Маркс и Энгельс никакого проекта или даже наброска, по которому можно было бы построить хозяйственную систему, полностью исключавшую частную собственность, не оставили. Большевикам пришлось экспериментировать буквально на пустом месте. Из двух конкурирующих идей — полной централизации и создания общества самоуправляющихся коммун — достаточно быстро победила тотальная централизация, воплотившаяся в «военном коммунизме».
К концу своей карьеры Ленин был вынужден от нее отказаться и под очень сильным давлением как ситуации, так и своих соратников перешел к нэпу. По сути, через пять лет после революции большевики начали сворачивать тот социальный эксперимент, который начался в 1917 году. У Ленина к концу 1922 года, кроме довольно общих и малоконструктивных идей — «рабочий контроль», «учет», «электрификация», «соревнование», — ничего не было.
Именно со Сталиным связаны наиболее существенные преобразования в хозяйственно-экономической сфере. Индустриализация, коллективизация, милитаризация, культурная революция, формирование плановой системы и становление отраслевой структуры народного хозяйства — все началось только с конца двадцатых годов, когда он сосредоточил власть в своих руках. Многие результаты его деятельности в этой сфере явно неоднозначны, но есть такие, которые трудно не оценить: создание мощнейшего военно-промышленного комплекса и сильного научно-технического потенциала. Черчилль справедливо писал: «Сталин принял из рук Ленина государство с сохой и превратил его в мощную страну с атомной бомбой».
Ленин и Сталин стояли во главе государства. Обоих называли вождями. Но все же роли в управлении у них были разные. Ленин действительно прежде всего был вождем — он определял стратегию, вел, вдохновлял сторонников и идейно их мобилизовывал, писал статьи, произносил речи, председательствовал. Однако его роль в принятии конкретных решений по многочисленным хозяйственным, военным и прочим проблемам не очень значительна. Д. Волкогонов в своей книге «Ленин» приводит протоколы заседаний, показывающие, что как «управленец» и «бюрократ» Ильич был не особо силен. У него не было отлаженного бюрократического аппарата, естественно, не было и опыта — революционер стал главой государства, не сталкиваясь до того со многими экономическими и прочими проблемами, а тем более не принимая участия в их решении. К тому же сложность и новизна ситуации была чрезвычайная, аналогов не было, и все приходилось создавать заново.
Впрочем, можно и не ссылаться на нынешних исследователей, а почитать самого Ленина, чтобы убедиться, как трудно ему было управлять. В последние годы он буквально с отчаянием пишет о бюрократизме и о том, что никакие решения не выполняются. В отличие от предшественника, Сталин сразу же овладел технологией власти, бюрократическим аппаратом. Конечно, и у него, строго говоря, не было опыта, но оказались данные для такого рода деятельности. Уже через полгода после назначения его генсеком он сумел "сосредоточить в своих руках огромную власть" - так писал сам Ленин. Сталин не только строил административно-командную систему, но и лично контролировал все важные процессы, происходившие в ней.
Сталин лично принимал решения практически по всем вопросам разработки военной техники и прочих проблем развития ВПК, не говоря уже о том, что все существенные кадровые вопросы решались только им. Сформированная под руководством вождя хозяйственная система была относительно эффективна и позволяла решать многие проблемы. Попытки ее реформирования в 1965 и последующих годах, а также в период перестройки показали, что Сталину удалось нащупать фактически единственный вариант социалистической экономики, то есть хозяйственной системы, адекватной идеологии и уровню развития мирового хозяйства. Она достаточно долго обеспечивала статус СССР как мировой сверхдержавы.
Роль политика в истории России чаще всего характеризуется теми его действиями и решениями, которые он принимает и реализует в наиболее кризисных, сложных ситуациях. Официальная история традиционно выделяла ряд ситуаций, в которых Ленин сыграл особую роль: решение о вооруженном перевороте в октябре 1917-го и взятие власти; Брестский мир; нэп.
Тогда, в 1917 году, захват власти большевиками был довольно ординарным событием. Власть «лежала», и ее надо было только подобрать. Подобные попытки переворотов происходили и происходят во многих странах, и радикальные политики очень часто берут власть. Удивительно не то, что Ленин, как революционер, требовал решительных действий, а то, что его ближайшие соратники сопротивлялись этому. Сильными политическими ходами Ильича были два первых декрета: о мире и о земле, особенно последний, поскольку полностью противоречил большевистским представлениям.
Тем не менее происходившие в Петрограде события в той конкретной ситуации для мира особого значения не имели. Хотя Россия и занимала существенное место в Антанте, но не такое, чтобы изменение ситуации в ней могло быть признано важным для всех остальных государств. Брестский мир только подтвердил это: мировая война продолжалась без России и закончилась так, как и ожидалось. Сепаратный договор большевиков хотя и был неприятностью для Антанты, но не повлиял на остальной мир. Для того чтобы убедиться в этом, можно сравнить ту мировую ситуацию с
нынешней: крах коммунизма и распад СССР привел к кардинальному изменению в мире, окончилась «холодная война», рухнул весь социалистический лагерь, мир из биполярного превратился в иной, где осталась одна сверхдержава, нарушился баланс сил, прокатилась целая серия межнациональных конфликтов и войн. Ничего подобного в свое время революция в России не вызвала. Попытки большевиков на своих штыках перенести революцию в Европу окончились полной неудачей: Запад построил «санитарный кордон» и без особого труда изолировал СССР. Только возникновение фашистской Германии и последовавшее в 30-е годы усиление СССР радикально изменили ситуацию в мире.
Безусловно, Ленин был крупной политической фигурой. Но значение совершенной им революции определилось гораздо позже, когда в СССР произошел процесс бурного экономического роста, становления военной мощи.
Значение историческим событиям придают их последствия, точнее — реализованные после них альтернативы, которые всегда есть. Если бы СССР не победил во второй мировой войне, не подчинил себе треть мира, не превратился в сверхдержаву, октябрьские события 1917 года и последовавшая за ними война остались бы событиями только нашей российской истории. Но все пошло по-другому, и ключевую роль в этом сыграл Сталин, которому принадлежит решающая роль во всех направлениях и отраслях того, что раньше называли строительством социализма и коммунизма.
При этом стоит подчеркнуть, что СССР далеко не всегда решал свои проблемы силой оружия. Для многих стран Азии и Африки превращение разрушенной России под руководством Сталина в мощную страну было наглядным примером и образцом. Не будь Сталина, Ленин остался бы в истории как удачливый революционер, сумевший использовать очередную российскую смуту для захвата власти в благоприятных международных условиях, когда мир, озабоченный своими проблемами, не смог своевременно и адекватно отреагировать на большевистский вызов.
Сталин сумел превратить локальный большевистский эксперимент в событие мирового масштаба. Он, а не Ленин, основал и создал СССР как государство и сверхдержаву. В отличие от своего предтечи, который был революционером, Сталин оказался «государственником», основателем огромной Советской империи. Он расколол мир на две части, определив во многом ход мировой истории XX века. Случись это в древности или в средние века, его признали бы фигурой, равной Александру Македонскому, Чингисхану, Тамерлану, Карлу Великому. Из персонажей российской истории он ближе всего к Петру I, превзойдя последнего по всем статьям: и по масштабам преступлений, и по масштабам созданного, и по последствиям.
Только при нем Российская империя приобрела такие масштабы и сыграла колоссальную роль в мировой истории, как никогда до этого. Сама империя почти на сорок лет пережила своего создателя. Миф о Ленине — это один из результатов сталинского тридцатилетнего правления. Да, Сталин был учеником Ленина, но таким, который намного превзошел наставника, чем и обеспечил учителю уникальное место в истории — российского Антихриста. А это не совсем справедливо: Ленина более верно считать анти-Иоанном Предтечей; Сталин же единственный законный претендент на роль Антихриста.